Теперь о самом Витусе Беринге
Правда, в силу того, что Ваксель писал свою книгу как бы уже с некоторого расстояния, он кое-что в ней пересмотрел соответственно тем воззрениям, какие установились в науке на Вторую Камчатскую экспедицию в более позднее время, а кое-что, в личных интересах, приукрасил. Несмотря на это, книга является важным документом.
Интересна и ее судьба. В свое
время она не издавалась, хотя и была известна в какой- го мере современникам в
рукописи. Сведениями из нее воспользовался историограф Миллер в своем «Описании
морских путешествий по Ледовитому и Восточному морю с российской стороны
учиненных». Потом она затерялась то ли в архивах, то ли на полках частных
библиотек. Неожиданно о ней сообщил ученый хранитель Зоологического музея при
Академии наук некто Е. Бюхнер в статье о морской корове. Рукопись была им
обнаружена в царскосельском отделении личной библиотеки царя... В годы
революции ее считали утерянной, но в 1922 году рукописью пользовался, работая
над книгой об открытии Камчатки и экспедициях Беринга, Л. С. Берг. Скорей
всего, он брал ее у какого-нибудь частного лица. И только в 1938 году в газетах
появилось сообщение о том, что эта рукопись продается в одном из
букинистических магазинов. Вскоре она стала достоянием публичной библиотеки
имени Салтыкова-Щедрина в Ленинграде. В 1940 году этот труд Вакселя нако
нец-тo увидел свет
и с тех пор не переиздавался, Ваксель брал в экспедицию своего сына Лоренца,
чтобы с малых лет приучать его к морю, знакомить с искусством кораблевождения.
Жаль только, что впечатления и бесхитростные переживания мальчика не
использованы ни отцом в его книге, ни кем-либо из других участников плавания на
«Св. Петре». Свидетельства мальчика об этом плавании представляли бы для
исследователя несомненный психологический интерес и тем более они были бы
неоценимы для . писателя-беллетриста. Только однажды, говоря о том, как мало
осталось на острове у них муки и с каким трудом они пекли из нее необыкновенно
вкусные лепешки, Ваксель упоминает о сыне: «Мне в особенности приходилось
тяжело, так как со мной был мой родной сын, мальчик двенадцати лет Лоренц
Ваксель. Ему, конечно, хотелось съедать такую же долю, как и мне; и мы с ним договорились,
что тому из нас, кто за обедом получил три ложки этого теста, вечером
доставалось всего две ложки».
(Как и рассчитывал отец, Лоренц связал впоследствии свою судьбу с морем. В чине капитана генерал-майорского ранга он незадолго до кончины был главным командиром Архангельского порта.)
К моменту высадки на остров все командиры, которым привычно было бы управлять работами по разгрузке пакетбота и устройству на берегу, оказались безнадежно больными. Ни Ваксель, ни корабельных дел мае тер (а к концу своей жизни контр-адмирал) Софрон Хитров, не говоря уже о Беринге, ходить не могли.
Здоров был едва ли не один Стеллер, который с утра волей-неволей взял всю распорядительную власть в свои руки. Впрочем, это выражалось в том, что он работал не покладая рук с несколькими матросами. которые еще могли ходить. Уже было более или менее ясно, что земля эта вовсе не Камчатка и вряд ли от обитаема. А раз так, то оставалось только принять этот факт за непреложность и соответственно устраивай свою дальнейшую здесь жизнь. Устраивать прежде всего с таким расчетом, чтобы кое-как перезимовать зиму— не очень морозную, но вьюжную и длинную.
«Хотя в то время я лежал совершенно обессиленный от болезни,— пишет Ваксель,—-мне все же пришлось приняться за дело. Я решил руководить командой по возможности кротко и мягко, поскольку жестокость и строгость были бы при таких обстоятельствах совсем неуместными и не привели бы ни к каким результатам».
Еще бы! Ведь было уже не разобрать, кто господин, а кто слуга, суровые условия жизни на необитаемой земле и предшествующие этому бедствия почти начисто стерли сословные различия. Потому-то «и офицеры и господа, лишь бы на ногах шатались, также по дрова и на промысел для пищи туда же бродили и лямкою на себе таскали».
Лишь в середине марта следующего года посланный для обстоятельной разведки боцманмат Иванов установил, что земля эта «подлинно остров».