Алеуты
И вряд ли есть сейчас основания утверждать, что около трехсот алеутов, проживающих ныне на Командорах, являются чистой расой. До революции, например, сами они склонны были называть себя креолами, тем самым подчеркивая свое кровное родство с русскими. Да и не всегда отличишь сейчас алеута от русского, тем более, что и фамилии у них русские: Яковлевы, Бадаевы, Сушковы, Хабаровы, Ладыгины и т. д.
До революции алеуты на Командорах жили довольно незавидно, хотя, может быть, и лучше, нежели их соплеменники, оставшиеся под опекой Соединенных Штатов. Лучше прежде всего потому, что русские относились к ним без расовых предрассудков, уважали их национальное самосознание, сплошь и рядом роднились.
В промысловый сезон алеуты хорошо зарабатывали на забое котиков, но, к сожалению, быстро проедали и пропивали все деньги. Дети природы, они надеялись, что природа не даст им умереть с голоду, что море кое-как всегда прокормит, а потому на деньги смотрели как на дар божий: они могли быть, а могли и не быть. Обычно безденежье не очень печалило алеута, разве что лишний раз не выпьешь. Да, первая чарка, которой угостил алеута Свен Ваксель, дала свои губительные плоды. Впрочем, не он, так другой в свой час угостил бы. И уж вовсе не щадили их американцы, занимавшиеся арендованным промыслом на островах: чем больше алеут выпьет дешевого зелья, тем меньше он получит наличными. Цены, естественно, устанавливали сами концессионеры.
Любили алеуты сладости и покупали их обычно до тех пор, пока не иссякнут наличные деньги. В лавке всегда стоял галдеж, обсуждались товары, и нужные, и ненужные, причем здесь толпились не столько покупатели, сколько зрители и «болельщики». Словом, лавка до революции заменяла на островах клуб, тем более, что клуба здесь не было и в помине, была только церковь {которая, кстати сказать, давно переделана под клуб с широким экраном для демонстрации кинофильмов и исправно служит целям культурного просвещения; правда, уже запланировано строительство большого Дома культуры).
Плохо сказывалось на здоровье алеутов чрезмерное потребление табака, курили тогда здесь все поголовно, даже дети и женщины; на Медном и того хуже — там предпочитали табак жевать, смешивая его с золой и смачивая. Почти все население болело сифилисом. Он был завезен на острова американскими купцами и матросами. Доктор Дыбовский, ссыльный поляк-революционер, в 1880 году отмечает на Командорах лишь три случая заболевания этой болезнью, тогда как в начале двадцатого столетия она уже приняла эпидемический характер.
Нередки были браки между родственниками. В результате— вырождение, чему способствовал также и алкоголизм. Все это вместе взятое ослабляло человека, делало его организм восприимчивым к разного рода простудным заболеваниям. Грипп, обычно легко переносимый на материке, здесь осложнялся воспалением легких, часто со смертельным исходом, Ревматизмом страдало большинство населения.
Плохое питание особенно
сказывалось на детях в возрасте до года. Нередко можно было увидеть во рту у
ребенка соску из юколы, не всегда доброкачественной. В итоге у детей зачастую
наблюдались признаки детского маразма, они выглядели маленькими старичками. Не
всегда потом эти признаки исчезали. Высокий процент глухих, немых и калек от
рождения, особенно 
на острове Медном, сразу
бросался в глаза свежему человеку. Е. К. Суворов в своей книге «Командорские
острова и пушной промысел на них» (1912 год) прямо заявляет: «Вымирание
командорских алеутов вне всякого сомнения. Если вымирание тем же темпом пойдет
и дальше, то менее чем через 50 лет на островах останется только одна уездная
администрация, но населения уезда уже не будет».
Надо ли оговариваться, что мрачные прогнозы Суворова не оправдались лишь потому, что на острова пришла революция?
В алеутской деревне, опекаемой американцами, Тед Бенк и несколько десятилетий спустя видит «рассадник болезней». Он сообщает, что средняя продолжительность человеческой жизни на Атхе (кстати, потомки алеутов с этого острова живут ныне на острове Беринга.— Л. П.) исчисляется всего двадцатью пятью годами. «Мы обнаружили, что из шестидесяти шести человек, проживающих на Атхе, всего четверо мужчин и две женщины были в возрасте свыше пятидесяти лет. За последние двадцать лет (книга написана в 1946 г.— Л. П.] на острове Атха в девяти семьях из одиннадцати наблюдались случаи заболевания туберкулезом, в шести венерическими болезнями и в шести — воспалением легких.